Животные сии отнеслись к моему поведению крайне благожелательно и не выразили не малейшего недовольства, чего я крайне опасался перед началом визита. Джен сам добыл зверушек в одном радиоактивном пригородном водоеме, потому наверное мы за трапезой заговорили о житии слэшеров в бункере после ядерной войны. Наш разум, пронзая пространство и время узрел агрессивных гетников, осаждающих сей приют со всех сторон. Оринто, составлявшее нам компанию в этот вечер, карасей отвергло, но зато станцевало нам танец живота, что выразилось в том, что оно привстало на цыпочки, согнуло немного в коленях ноги и начало мелко дрожать всем телом. Клеопатре, домашней кошке, танец не вполне понравился, что злое существо откровенно продемонстрировало, пустившись в паническое бегство. Другому зверю, Барсегу, мы с Оринто безжалостно оторвали хвост, но наша танцовщица проявила себя рукодельницей и водворила хвостег назад. Я в рукоделии не силен, но если бы живому, а не плюшевому существу оторвали бы какое-либо полезное место, то я наверняка продемонстрировал бы неплохие хирургические навыки. Так и валялись мы на деване, отравляя организм вином, и предаваясь разговорам весьма сомнительным, как с точки зрения морали, так и с точки зрения политической благонадежности...