Егидес А.П. Психотехника синтонного общения . Отрывок.

Трудно? Да. Вот опять мы столкнулись с той же проблемой — легко подобрать слово для обозначения многих отрицательных явлений нашей жизни, и трудно не то, что назвать, но даже вспомнить приме­ры противоположные. То есть мир, в котором мы живем, та психологическая атмосфера, которую создаем мы, общаясь, друг с другом, приучила нас к мысли, что на свете су­ществует лишь черное и белое, плохое и хорошее — в данном случае: справедливость и несправедливость. И все. А ведь, в действительности, палитра красок жизни гораздо более богата. Она могла бы быть прекрасней и многокрасочней, если бы мы сами не были бы столь ленивы и эгоистичны. Ведь кроме справедливости и несправедливости в мире существует еще и нечто большее — БЛАГОРОДСТВО. И если нам почти не приходилось встречаться с ним в жизни, то давайте сделаем так, чтобы окружающие нас близкие и не очень близкие люди впервые, может быть, узнали о его существовании именно от нас. Конечно, не на словах, а на деле.



Благородство может проявляться по-разному. Во-первых, нужно различать благородство в отношениях и действиях и благородство в общении. Но и благородство в отношениях и действиях тоже может быть различным. Это может быть так, сказать, "щедрость не в ущерб себе", т.е. совершение благодея­ний, важных для других людей, но не требующих особенных жертв от самого благодетеля. Такое благородство доступно почти каждому из нас, не требует особенного напряжения и мы не должны упускать ни одной возможности совершить та­кого рода благородный поступок. Но есть и благородство более высокого порядка, доступное лишь немногим так называемым "жертвенным натурам". Это альтруизм. Т.е. совершение благо­деяний в ущерб самому себе, соблюдение интересов другого человека или общества за счет своих собственных. Конечно, альтруизм как стиль жизни доступен немногим, но определен­ное количество альтруистических поступков может совершить каждый, если будет к этому стремиться и помнить о сущест­вовании такого поведения

---

А я пока по-прежнему холост!

---

Интернет убивает моск.

0

---

Для мамзелей. Азы подготовительной техники.

Теоретически даже зайца можно научить курить! Ужасающие информационные войны или скромные виртуальные песочницы требуют владения хотя бы основами психологических технологий. Не буду разбирать конкретные ошибки, совершенные незадачливыми интригантками. Однако, порекомендую ознакомится с отрывком из лекций Вишневской А.В. по конфликтологии - может пригодится. Если мозги еще не совсем атрофировались. Обольщение - искусство завоевывать расположение.



Залогом успеха большинства легких тактик соперничества является то, что другая сторона не догадывается о том, что является объектом влияния. Так, завоевание расположения другой стороны может состояться, только если она не догадывается об истинных целях первой стороны. В случае если вторая сторона видит насквозь первую или подозревает ее в неискренности, эта тактика оказывается не только недейственной, но и опасной.



По определению Джонса и Уортмана, тактика обольщения является типом стратегического поведения, тайно задуманного с целью воздействовать на определенную личность с помощью восхваления ее достоинств. Опытные обольстители, думая о том, как лучше воздействовать на объект, стараются усилить собственную привлекательность.



Обольщению свойственна такая любопытная особенность чем меньше мы заинтересованы в успехе, когда применяете эту тактику, тем легче нам его достичь. Расположение другой стороны труднее всего добиться, когда это расположение необходимо. Чем это объясняется?



Да тем, что если другая сторона отдает себе отчет в том, что стремление первой стороны произвести хорошее впечатление связано с заботой о собственной выгоде, она будет с большой настороженностью относиться ко всем ее попыткам в этом направлении.



К обольщающим тактикам Дж Рубин с соавторами относят тактики лести, единства мнений, оказания услуг, самопрезентации. Залог успеха этих тактик искусное манипулирование мишенью воздействия с целью ее руками и используя ее авторство добиться своих результатов.



Лесть полезная тактика в самых различных условиях как в международной дипломатии и деловых отношениях, так и в самых обычных житейских ситуациях. Существует ряд примеров, при помощи которых обольщающая сторона усиливает правдоподобие лести. Они включают:





1. необходимость избегать преувеличенных комплиментов;





2. отмечать те достоинства стороны, относительно которых она сама не слишком уверена (и потому особенно охотно поддается на лесть);





3. осторожно смешивать высказывания положительного и негативного характера (то, что Джонс и Уортман определяют как продуманную смесь горького со сладким);





4. лестно отзываться о второй стороне в разговоре с третьим лицом в надежде, что похвальные слова дойдут до второй стороны.



Второй важный класс обольщающих тактик это то, что называют единством мнений. Выражая согласие с высказываниями второй стороны, первая сторона стремится создать впечатление, что позиции обеих сторон схожи; а как выяснили социальные психологи, представление о взаимном сходстве ведет к межличностной симпатии. Однако при употреблении тактики единства мнений обольщающую сторону подстерегают две западни. Первая обольщающей стороне необходимо избежать впечатления, что ее согласие продиктовано какими-то скрытыми мотивами.



Вторая опасность заключается в том, что можно произвести впечатление субъекта, бездумно соглашающегося с любой точкой зрения. Для того чтобы избежать этого, следует систематически соглашаться с некоторыми, но не со всеми мнениями второй стороны, или даже более того демонстрировать несогласие с взглядами тех, с кем, как предполагается, не согласна вторая сторона.



Третья категория обольщающих тактик состоит в оказании услуг, ибо известно, что люди обычно благосклонно относятся к тем, кто делает им что-то хорошее. Разумеется, тактика провалится, если вторая сторона заподозрит, что в ответ на оказанную любезность от нее чего-то потребуют. Вторая сторона ни в коем случае не должна подозревать о далеко идущих планах первой. Отмечают два способа успешно избежать подобных подозрений: во-первых оказывать мелкие, а не крупные услуги, так как крупные скорее могут навести другую сторону на мысль, что от нее будут чего-то ждать в ответ; во-вторых оказывать услуги таким образом, чтобы у другой стороны не смогли зародиться подозрения, будто она должна соответственно реагировать например, можно сделать что-то хорошее для другой стороны в ее отсутствие, о чем она потом узнает случайно.



И, наконец, среди обольщающих тактик выделяют разные варианты самопрезентации, которые могут пригодиться умелым обольстителям. Смысл их заключается в следующем: обольщающая сторона должна так представить свои достоинства, чтобы вторая сторона сочла их привлекательными. Это дело непростое. Слишком поспешная демонстрация своих положительных качеств может насторожить другую сторону, заставить ее заподозрить первую в самодовольстве или в манипулятивных намерениях; слишком сдержанные намеки на свои достоинства могут свести эффект тактики к нулю. Для ухода от подобных подозрений лучше использовать непрямые, но ясные способы сделать саморекламу, такие как, лучше делать, чем просто говорить.



Тактики обольщения, применяемые при взаимодействии в спорах, создают почву для того, чтобы вторая сторона легче пошла на уступки не в результате нападок, нажима или принуждения, а благодаря обаянию и уловкам первой стороны. Насколько легче и менее дорого склонить другую сторону поступиться чем-то важным для нее из симпатии к вам, чем добиваться этого результата принуждением!



Для успешного применения тактики обольщения важно, чтобы поведение первой стороны не было истолковано второй как корыстное. Как ни парадоксально, но чем сильнее позиция первой стороны по отношению ко второй, тем вероятнее ей добиться успеха с помощью обольщающих тактик, так как вторая сторона имеет меньше оснований заподозрить ее в скрытых мотивах.







Кстати, от себя добавлю, что эпизодически проскальзывающий шведский юмор способен убить даже самые изящные тактические построения - люди очень хорошо его чувствуют, хотя и неосознано, и сопротивляются охмурению. И сексуальностью будте очень осторожны - это мощный метод, но и требует в применении большого ума и чувства такта. Надеюсь в следующий раз вы не будете так анекдотичны и примитивны. Ведь вы не попытаетесь теперь похитить меня где-нибудь в московском аэропорте, ведь правда? Я так напуган!

---

Кому что обещал и пока не делаю - физически не могу, с началом отпуска началась летаргия, извиняйте.

---

"Черная библия" Ла Вея.

А мну чем-то к лавеизму даже расположено.





Одной из самых распространенных книг у сатанистов, отражающей основные концепции их деятельности, является "Сатанинская библия" (или "Черная библия") Энтони Шандора Ла Вея, предводителя американских черных магов, написанная им в 1968 г. и выпущенная 125-тысячным тиражом, которая и предопределила становление "Церкви сатаны": "Здесь есть сатанинские мысли, и высказаны они с сатанинской точки зрения" [11].



Книга эта – дешевая и легко доступная для подростков. Она помогает составить точку зрения о том, что общепринятый образ сатаниста как некоего типа, бормочущего нечто масонское, является неточным. "Сатанинская библия" является последовательной, рациональной работой, обрисовывающей систему верований, которая привлекает огромный интерес подростков. Ораторы сатанизма, включая Ла Вея, имеют тенденцию быть мощными, четко выражающими свои мысли и разумными [34].

Сатана, считает Ла Вей, прозванный многими из своих последователей "Черным папой", является концентрацией всех темных сторон человеческой натуры. "В каждом из нас сидит сатана, и задача состоит лишь в том, чтобы выявить и познать его. Сатанистское начало, заключенное в людях, – главное и наиболее могущественное. Им надо гордиться, а не тяготиться. Его надо культивировать, что мы и делаем в нашем храме с помощью различных магических заклинаний", -утверждал Ла Вей. "Загробной жизни не существует, по крайней мере райской, -констатировал он,- поэтому надо спешить наслаждаться земными радостями" [11].



Ла Вей проповедовал необходимость создания такой церкви, которая могла бы плотские желания человека превратить в объект поклонения, почитания и прославления: "С тех пор, как культ телесных желаний приносит людям удовольствие, с тех пор существует и храм славного снисхождения, храм вожделения, храм этого культа..." [11].



В книге унижается статус человека: "Сатана относит человека к животному миру и считает его такой же тварью, как и прочих..." [11], постоянно оскорбляется христианство.



Крайняя степень деструктивности и опасности "Черной библии" Ла Вея выражается в следующем.



1. Человеконенавистничество, злоба и лживость, которые пропитали ее насквозь:



"Благословен тот, кто разбрасывает врагов своих, ибо они сделают из него героя – проклят тот, кто творит благо глумящимся над ним, ибо будет презираем!";



"Трижды прокляты те слабые, чья незащищенность делает их низкими и подлыми, ибо они вызывают отвращение!";



"... прокляты покорные и смиренные праведники, ибо они будут раздавлены парнокопытными" [11].



2. Сама книга была построена как антипод настоящей Библии.



Так, во второй главе автор утверждает, что "как ни стучите в дверь – не отворится вам, поэтому выбивайте дверь сами", а третья гласит:



"Возлюби врагов своих и твори благо тем, кто ненавидит и злоупотребляет тобою. – разве не есть сие презренная философия льстивого пса, который катается на спине, когда его бьют? Так ненавидь же врага своего от всей души и всего сердца.... и если кто-нибудь ударит тебя по щеке – дай ему как следует по другой; кто подставляет другую щеку – тот трусливая собака" [11].



3. Ла Вей при написании своей книги старался учесть и исправить недостатки трудов своих предшественников.



Ла Вей писал: "Долгое время предмет сатанинской магии и философии описывался лишь перепуганными дикоглазыми журналистами, идущими по пути правой руки... Старая литература есть лишь продукт зараженного страхом или болезнью рассудка, оттого и написана она без знания дела... Языки пламени Ада вспыхнут..., чтобы воспламенить все эти тома, переполненные седой, древней дезинформацией и ложными пророчествами. Для этого и написана Сатанинская библия. Здесь вы найдете истину..." [11].



4. Книга написана очень продуманным и изощренным стилем,



который в настоящее крайне тяжелое и жестокое для России время вполне может привлечь в культ людей, отчаявшихся, озлобившихся, потерявших жизненные ориентиры или просто с сильными психологическими проблемами, не говоря уже о психически больных, для которых, на первый взгляд, вроде бы и написана эта книга, хотя на самом деле она написана очень умными людьми и рассчитана на вполне определенный контингент людей – потенциальных адептов сатанистских культов. Книга не рассчитана на то, что прочитавший ее тут же побежит отправлять сатанистские ритуалы, цель книги – заронить в душу и разум читающего лживые зерна сомнения:



"То, что вы здесь увидите, быть может, не всегда будет вам по вкусу, но, главное, – вы увидите!" [11].



5. "Черная библия" фактически призывает адептов сатанистских культов к кровавой борьбе с внекультовым миром:



"Отвечай ударом на удар, смертью – на смерть, насмешкой – на насмешку, оскорблением – на оскорбление. – отплачивай щедро... Глаз – за глаз, зуб – за зуб. мсти четырехкратно, стократно! Стань олицетворением самого Террора для врагов своих...";



"Разве по инстинктам не походим мы все на хищных животных? Но если люди абсолютно прекратят охотиться друг на друга, обманывать..., смогут ли они продолжать свое существование?"[11].



"Черная библия" гласит: "Сатана провозглашает месть вместо подставления другой щеки" [11], что учитывая тезис о необходимости увеличения мести в 4-100 раз относительно величины проступка по отношению к дьяволопоклоннику, фактически является призывом к террору против всего внекультового социума, так как, например, в ответ на косой взгляд в направлении дьяволопоклонника последний, исходя из вышесказанного, вполне может убить автора этого непонравившегося ему взгляда.



6. "Черная библия" априори снимает все грехи последователей сатаны.



Сколько бы преступлений адепт-дьяволопоклонник не совершил, провозглашается, что ответственности он не несет, так как ему разрешены все грехи: "Сатана величайшей милостью разрешает и дарует человечеству все так называемые "грехи", которые ведут человека к физическому, интеллектуальному или эмоциональному удовлетворению" [11].



"Черная библия" может интересовать подростков по ряду причин. Она пропагандирует род неистовой независимости, включая анархию, бунт и радикальную самодостаточность в такой момент жизни подростков, когда формируются позиции относительно власти. Она пропагандирует отрицание любых форм авторитета, религиозного ли, общественного ли, или родительского. Моральные кодексы любого рода являются просто препятствиями, которые следует преодолевать. "Делай, что хочешь, это должен быть весь закон" -данная цитата из "Книги Закона" Алистера Кроули [35] хорошо это выражает. Любой индивид, который подчиняется законам или командам из внешних источников (за исключением, разумеется, сатаны), делает так благодаря слабости. Поскольку бунт против авторитета обычно происходит в подростковые годы (и может фактически быть использован для характеристики этих очень трудных лет), сатанистская идеология может быть крайне привлекательна, особенно для тех, кто уже сталкивался с трудностями, связанными с авторитетными фигурами. "Сатанинская библия" Ла Вея также пропагандирует освобождение инстинктов, особенно тех, которые сдерживаются общественными моральными кодексами. Здесь содержится обращение к некоему роду потворства "здесь/сейчас" естественным побуждениям, особенно агрессивным и сексуальным побуждениям, при полном отсутствии уважения к другим соображениям. Подавление в любой форме является неправильным; правильно освобождение любого желания. Поскольку сексуальные и агрессивные побуждения в течение подростковых лет являются интенсивными, легко увидеть, почему эта философия может притягивать молодых. Если следовать до ее логического конца, данная философия пропагандирует одну долгую нескончаемую партию потворства самому себе. Религиозная философия сатанизма предлагает фактически то, что может показаться "мечтой подростка": "Сатана олицетворяет потворство вместо воздержания"; "Сатана олицетворяет все так называемые грехи таким образом, что они ведут к физическому, умственному или эмоциональному удовлетворению'." ([11], с.25). Утонченный читатель мог бы сразу же легко интерпретировать это в более широком контексте; молодой тинэйджер может оказаться не настолько способным. Эгоизм, надувание собственного "я" за счет других является центральным посылом, переданным здесь. При наличии того факта, что подросток борется с самоопределением, данный посыл может исказить этот уже трудный процесс собственного роста [34].



Приманка, предлагаемая в "Черной библии", является очень сильной и ведет очень глубоко. Ла Вей предлагает картину реальности, в которой человечество рисуется как передовая форма злобного животного, в которой слабые подавляются сильными, и в которой такие чувства, как любовь, сострадание и теплота являются характерными признаками слабых. Это видение является смесью дарвинизма и некой формы маккиавеллизма в сочетании с элементами ницшеанской "воли к власти". Это видение согласовывается с многими тенденциями, широко принятыми сегодня в нашей культуре, и совместимо с некоторыми аспектами научного материализма. Это не означает, что наше общество является "сатанистским" или что наука является "инструментом дьявола". Это просто означает, что сатанистская философия будет выглядеть для наших детей странно знакомой, а не причудливой или чуждой, как могли бы ожидать аутсайдеры. Власть является нитью, проходящей через всю сатанистскую религию – власть быть свободным от любого ограничения (включая моральные кодексы), свободным от любого ограничения или побуждения. Это торжество собственного "я", проводимое таким образом, что это самое "я" становится центром вселенной. "Я", короче говоря, является Богом. "Человек, зверь является божеством для сатаниста" ([11], с.89); "Каждый человек является богом, если он предпочитает признать себя таковым" ([11],с.96). Сатанизм, другими словами, явно не является просто эксцентричной религией без связности [34].



"Черная библия" Энтони Ла Вея находит положительный отклик во многих душах еще и потому, что в большой мере современное коллективное общественное и индивидуальное поведение выглядит регулируемым убеждениями, весьма схожими с теми, что выдвигал Ла Вей. И с такой точкой зрения Ла Вей настойчиво соглашается. Фактически, он открыто заявляет, что сатанизм просто признает то, что уже там есть, и что это реальная (хотя пока и непризнанная) религия нашего общества: Собственно говоря, мы проповедуем то, что уже давным-давно стало американским образом жизни. Просто не все обладают мужеством называть вещи своими именами" [11]. Суть здесь в том, что Ла Вей четко выразил систему верований, поразительно знакомую по повседневному опыту многих молодых людей. Проиллюстрировать это может, например, инцидент на прошедшей в начале марта 1997 г. в Центральном Доме художника Москвы Международной художественной ярмарке "Арт-Москва". Вот как описала его корреспондент газеты "Московский комсомолец" Марина Овсова:



"Ближе к вечеру на третьем этаже началась вакханалия. Вытащив огромный резак, от которого разбежалась вся охрана, казахи стали методично убивать несчастное животное (барана). Происходило несусветное: кровь хлестала на пол и стены, тут же ею наполнялись пиалы. Бедную тушку возили по холсту, якобы создавая некое концептуальное произведение. Отрезанную баранью голову водрузили на шест..." [60].



Другой книгой, которой пользуются сатанисты, чаще всего – подросткового возраста, является "Некрономикон", написанный "Сумасшедшим Арабом", Абдулом Алхазаредом [3б]. Книга, предположительно, учит читателей, как призывать демонов [34



http://dl.biblion.realin.ru/text/9_...s1/H1_01f-T.htm

---

Слэшеры - бодайтесь!

Случайно нашел собирая инфу по истории религии. Хто давно не ругался, может пойти в сообщество. Сам еще не читал, но люблю эзотерические диспуты.

http://www.diary.ru/~bobo/?comments&postid=8539856

---

Символы стихий.

Земля











Земля традиционно ассоциируется с практическими, материальными проблемами и поэтапным подходом, с возвратом к собственной реальной, глубинной сущности. Эта стихия располагается на севере и ассоциируется с зимой. Соль на блюде или маленький сосуд с солью - идеальны для магии с символом земли. Или можно наполнить блюдо смесью из сухих цветочных лепестков. Если под рукой нет ничего подходящего, символом земли может послужить яблоко, какой нибудь овощ или монета. (Духом земли является гном, живущий или в ящике для цветов или иногда в самом цветочном горшке) Так же земля в ритуалах является покровительницей:Способностью к деторождению, работы, повышения по службе, деньег, бизнеса, инвестиций, материальных объектов, сельского хозяйства, здоровой пищи, экологии, охраны окружающей среды, рынока ценных бумаг, антиквариата, старости, музеев, зданий, строительства, прогреса. (И если вы хотите чтобы в этих делах у вас был успех то Вам надо обращаться именно к природной стихии - Земле)



Воздух











Воздух - представляет логику и разум. Это символ перемен, иногда требующих борьбы, но часто просто связанных с усилием, необходимым для изменения статус кво. Воздух - стихия весны, она находится на востоке. Курительные палочки отлично подходят для воздушной магии; (особенно с цветочными ароматами) Игла или маленький нож для разрезания бумаги также является его символами. Тем нее менее вы можете с равным успехом исполховать и освежитель воздуха, он идеально подходит для проведения магического обряда с участием духов воздушной стихии. (Духом воздуха является Сильф, живущий обычно в цветке или саду)



Огонь











Огонь говорит о солнце, о творчестве, вдохновении и общение. Огонь находится на юге; это стихия лета. Свечи идеально подходят для магии огня. Зажигалка, коробка спичек или даже газовая горелка или зеркальце для макияжа с пойманным в него солнечным зайчиком сослужат вам службу в магических ритуалах. (Духом огня является саламандра, которая живет в камине, печке или даже газовой плите)



Вода



http://www.000001.ru/l/Simboli/Simbol004.gif







Вода связана с чувствами и интуицией. Она расположена на западе и ассоциируется с осенью. Ваза с цветами или наполненной водой блюдо с несколькими плавающими в нем лепестками, идеально подойдет для ритуала. Вы можете следовать традиции и оставлять эту церимониальную воду в солнечном или лунном свете в течении 24 часов, чтобы она впитала их магическую силу. Если вы спешите и вам некогда заряжать воду то стакан или чашка воды из под крана или даже бумажный стаканчик кофе подойдет для обряда. (духом воды является русалка, живущая в бочке с водой или в лейке)

@темы: символика

---

Ну, вот! Дайри ожили.

А все умные мысли у меня забылись. Завтра поеду машину покупать - дожил, дурак, до изрядных лет без водительских прав. Всегда мне технические средства были как-то антипатичны - а особенно процесс сдачи на права, разве что на мотоцикле в юности гонял по закоулкам. А тут вот выдался случай. Куплю что-нибудь дрянное, поиграюсь-разобью, а через пол года можно будет нормальную присмотреть. Буду ездить в горы своим транспортом - хватит в захребетниках ходить.

---

Почему я всегда верю в то, что хочется и выдаю желаемое за действительное? В некоторых вопросах, конечно. Но последствия бывают такими разрушительными... Чего не пытался делать - не помогает. Самый ужас в том, что верить - приятно.



Дайри глючат - прям как я!

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Человек как враг. Г.Зиммель

О естественной враждебности между человеком и человеком говорят скептические моралисты, для которых homo homini lupus est1, и «в несчастье наших лучших друзей есть нечто, не вполне для нас неприятное». Однако же и противоположным образом настроенная моральная философия, выводящая нравственную самоотверженность из трансцендентных основ нашего существа, отнюдь не избегает подобного пессимизма. Ведь она признает, что в наших волениях, опытно постижимых и исчислимых, невозможно обнаружить жертвенное отношение Я к Ты. Следовательно, эмпирически, согласно рассудку, человек является просто эгоистом, и обратить этот естественный факт в его противоположность уже никогда не сможет сама природа; (на это способен) лишь deus ex machina2 некоего метафизического бытия внутри нас. Видимо, данная враждебность оказывается, по меньшей мере, некоторой формой или основой человеческих отношений, наряду с другой — симпатией между людьми. Примечательно сильный интерес, который, например, человек испытывает именно к страданиям других людей, можно объяснить только смешением обеих мотивировок.



На сущностно присущую нам антипатию указывает и такое нередкое явление, как «дух противоречия», свойственный отнюдь не только принципиальным упрямцам, всегда говорящим «нет» (к отчаянию своего окружения, будь то дружеский или семейный круг, комитет или театральная публика). Нельзя сказать, что наиболее характерна область политическая, где «дух противоречия» торжествует в тех деятелях оппозиции, классическим типом которых для Маколея был Роберт Ферпосон; His hostility was not to Popery or to Protestantism, to monarchical government or to republican government, to the house of Stuarts or to the house of Nassau, but to whatever was at the time established3. Все эти случаи, считающиеся типами «чистой оппозиции», не обязательно должны ею быть; ибо такого рода оппоненты объявляют себя защитниками угрожаемых прав, борцами за объективно правильное, охранителями меньшинства как такового. Абстрактное стремление к оппозиции, по-моему, гораздо отчетливее демонстрируют куда менее примечательные ситуации: тихое, едва осознанное, часто сразу же улетучивающееся побуждение противоречить некоторому утверждению или требованию именно тогда, когда оно встречается в категоричной форме. Даже во вполне гармоничных отношениях у многих достаточно податливых натур этот оппозиционный инстинкт выступает с неизбежностью рефлекторного движения и подмешивается, пусть и без видимых последствий, к поведению в целом. Допустим, это действительно захотели бы назвать защитным инстинктом — ведь и многие животные автоматически выбрасывают свои приспособления для защиты и нападения в ответ на одно только прикосновение. Но тем самым был бы только доказан изначальный, фундаментальный характер оппозиции, так как это означало бы, что личность, даже и не подвергаясь нападению, лишь реагируя на самовыражения других, не способна утверждать себя иначе, как через оппозицию, что первый инстинкт, при помощи которого она себя утверждает, есть отрицание другого.



Прежде всего, от априорного инстинкта борьбы невозможно отказаться, если присмотреться к невероятно мелким, просто смехотворным поводам самой серьезной борьбы. Один английский историк рассказывает, что совсем недавно передрались между собой две ирландские партии, вражда которых возникла из спора относительно масти какой-то коровы. В Индии несколько десятилетий назад происходили серьезные восстания вследствие распри двух партий, ничего не знавших одна о другой, кроме того, что они — партии правой и левой руки. И только, так сказать, на другом конце эта ничтожность поводов для спора обнаруживает себя в том, что часто он завершается явлениями просто ребяческими. Магометане и индусы живут в Индии в постоянной, латентной вражде и отмечают ее тем, что магометане застегивают свое верхнее платье направо, а индусы — налево, что на общих трапезах первые усаживаются в круг, а вторые — в ряд, что бедные магометане используют в качестве тарелки одну сторону листа, а бедные индусы — другую. В человеческой вражде причина и действие часто до такой степени находятся вне связи и разумной пропорции, что невозможно правильно понять, является ли мнимый предмет спора его действительным поводом или всего только выходом для уже существующей вражды. Что касается, например, отдельных процессов борьбы между римскими и греческими партиями в цирке, разделения на партии ?????????? и ??????????4 борьбы Алой и Белой розы, — то невозможность обнаружить какое-либо рациональное основание для борьбы заставляет нас, по меньшей мере, сомневаться. В целом создается впечатление, что люди никогда не любили друг друга из-за вещей столь малых и ничтожных, как те, из-за которых один другого ненавидит.



Наконец, <на мысль о том, что существует> изначальная потребность во враждебности, часто наводит и невероятно легкая внушаемость враждебного настроения. В общем, среднему человеку гораздо труднее удается внушить другому такому же доверие и склонность к некоему третьему, прежде ему безразличному, чем недоверие и отвращение. Весьма характерно, что это различие оказывается относительно резким именно там, где речь идет о низших степенях того и другого, о первых зачатках настроенности и предрассудка в пользу или против кого-либо; что касается более высоких степеней, ведущих к практике, то тогда решает уже не эта мимолетная, однако выдающая основной инстинкт наклонность, но соображение более осознанного характера. Здесь обнаруживается тот же факт, но как бы иначе повернутый: легкие, словно бы тенью набегающие предубеждения на наш образ другого могут быть внушены даже совершенно безразличными личностями; для возникновения же благоприятного предрассудка нужен уже некто авторитетный или находящийся с нами в душевной близости. Быть может, без этой легкости или легкомыслия, с каким средний человек реагирует именно на внушения неблагоприятного рода, и aliquid haeret5 не стало бы трагической истиной.



Наблюдение всяческих антипатий и разделения на партии, интриг и случаев открытой борьбы, конечно, могло бы поставить враждебность в ряд тех первичных человеческих энергий, которые не высвобождаемы внешней реальностью их предметов, но сами для себя эти предметы создают. Так и говорят, что человек не потому имеет религию, что верит в Бога, но потому верит в Бога, что имеет религию как настроенность своей души. В отношении любви, пожалуй, общепризнано, что она, особенно в молодые годы, не есть лишь реакция нашей души, которую вызывает ее предмет (например, как воспринимается цвет нашим аппаратом зрения). Душа имеет потребность любить и только сама объемлет некоторый предмет, удовлетворяющий этой потребности. Да ведь душа впервые и наделяет его, при определенных обстоятельствах, такими свойствами, которые якобы вызвали любовь. Нет никаких оснований утверждать, что то же самое (с некоторыми оговорками) не может происходить и с развитием противоположного аффекта, что душа не обладает автохтонной потребностью ненавидеть и бороться, часто только и проецирующей на избираемые ею предметы, их возбуждающие ненависть свойства.



Это не столь очевидный случай, как любовь. Дело, видимо, в том, что влечение любви, благодаря тому, что в юности оно невероятно физиологически обострено, несомненным образом подтверждает свою спонтанность, свою определенность со стороны terminus a quo6. Влечение ненависти, пожалуй, только в виде исключения имеет такие острые стадии, которые могли бы позволить равным образом осознать ее субъективно-спонтанный характер.



Итак, если у человека действительно есть формальное влечение враждебности как парная противоположность потребности в симпатии, то, по-моему, исторически оно берет начало в одном из тех психических процессов дистилляции, когда внутренние движения в конце концов оставляют в душе после себя общую им форму как некое самостоятельное влечение. Интересы различного рода столь часто побуждают к борьбе за определенные блага, к оппозиции определенным личностям, что, вполне вероятно, в качестве остатка в наследственный инвентарь нашего рода могло перейти состояние возбуждения, само по себе побуждающее к антагонистическим выражениям.



Известно, что — в силу неоднократно обсуждавшихся причин — взаимоотношения примитивных групп почти всегда враждебны. Пожалуй, самый радикальный пример — индейцы, у которых каждое племя считалось находящимся в состоянии войны с любым другим, если с ним не был заключен внятный мирный договор. Но нельзя забывать, что на ранних стадиях культуры война есть едва ли не единственная форма, в которой вообще идет речь о соприкосновении с чужой группой. Покуда межтерри- ториальное торговое общение было неразвито, индивидуальные путешествия неизвестны, а духовная общность еще не выходила за границы группы, помимо войны не было никаких социологических взаимосвязей между различными группами. Здесь взаимоотношения элементов группы и примитивных групп между собой проявляются в совершенно противоположных формах. Внутри замкнутого круга вражда, как правило, означает прерывание взаимосвязей, отстраненность и избегание контактов; эти негативные явления сопровождает даже страстное взаимодействие открытой борьбы. Напротив, каждая из групп в целом равнодушна к другой, покуда длится мир, и лишь во время войны они обретают друг для друга активную значимость. Поэтому одно и то же влечение к экспансии и действенности, которое внутри требует безусловного мира как основы сцепления интересов и взаимодействия, вовне может выступать как воинственная тенденция.



II



Война, возникающая на основе единства и равенства, очень часто бывает более страстной и радикальной, чем в случае, если партии не составляли одно целое. Древний иудейский закон разрешает двоеженство, но он же налагает запрет на брак с двумя сестрами (хотя после смерти одной из них можно жениться на другой), ибо такой брак особо способствовал бы возбуждению ревности. То есть прямо предполагается как факт опыта, что на почве родственной общности возникает более сильный антагонизм, чем между чужими. Взаимная ненависть мельчайших соседних государств, у которых вся картина мира, локальные связи и интересы необходимым образом весьма сходны и нередко должны даже совпадать, часто намного более страстна и непримирима, чем между большими нациями, пространственно и по существу совершенно чужими друг другу. Этот рок настиг и Грецию, и послеримскую Италию, и с еще большей силой он обрушивался на Англию, пока там, после норманского завоевания, не сплавились обе расы. Они, эти расы, жили вперемешку на одной и той же территории, были привязаны друг к другу постоянно действовавшими жизненными интересами, их.удерживала вместе единая идея государства. И все-таки внутренне они были совершенно чужды, во всем существе каждой из них сказывалось отсутствие взаимопонимания, а во властных интересах они были абсолютно враждебны одна другой. Справедливо сказано, что ожесточение и ненависть тут были большими, нежели они вообще могли проявиться в отношениях между внешне и внутренне разделенными племенами.



Дела церковные наиболее показательны, ибо здесь малейшее отличие, поскольку оно догматически фиксировано, сразу заключает в себе логическую непримиримость: если отклонение вообще имеет место, то в категориальном отношении безразлично, велико оно или мало. Так обстояло дело в конфессиональных спорах между лютеранами и реформатами в XVII веке. Едва только состоялось великое обособление от католицизма, как тут же целое расщеплялось, по ничтожнейшим поводам, на партии, по заявлениям которых скорее возможна была бы общность с папистами, чем со сторонниками иного исповедания. А когда в 1875 г. в Берне возникла трудность с определением места католического богослужения, Папа не разрешил, чтобы оно состоялось в церкви старокатоликов7, лучше тогда уж в реформатской церкви.



Два рода общности следует принять во внимание как фундамент особенно острого антагонизма: общность качеств и общность благодаря включенности в единую социальную связь. Первая сводится исключительно к тому, что мы являемся существами различными (Unterschiedswesen). Вражда должна тем глубже и сильнее возбудить сознание, чем больше схожесть партий, от которой она отталкивается. При мирном или исполненном любви настрое это — отличный защитный инструмент объединения, сравнимый с предупредительной функцией боли в организме; ибо именно явственная осознанность, с какой заявляет о себе диссонанс в обычно гармоничных отношениях, сразу же призывает к устранению почвы для спора, чтобы он не разъел отношения до самого основания.



Но где нет этого намерения при любых обстоятельствах все-таки договориться, там сознание антагонизма, обостренное равенством во всем остальном, делает антагонизм еще острее. Люди, у которых много общего, часто куда горше, несправедливее обижают друг друга, чем совершенно чуждые. Иногда это случается потому, что большая область их взаимной общности стала чем-то само собой разумеющимся, и поэтому не она, а то, что на данный момент их разнит, определяет позиции по отношению друг к другу. Преимущественно это происходит именно в силу их немногих различий, а всякий мельчайший антагонизм приобретает иное относительное значение, чем это бывает между людьми более отчужденными, с самого начала взаимно ориентированными на возможные различия. Отсюда — семейные конфликты из-за совершеннейших пустяков, трагичность «мелочей», из-за которых порой расходятся вполне подходящие друг другу люди. Это отнюдь не всегда означает, что гармонизирующие силы еще прежде пришли в упадок; как раз большая схожесть свойств, склонностей, убеждений может привести к тому, что расхождение в чем-то совсем незначительном (из-за остроты противоположностей) будет ощущаться как нечто совершенно невыносимое.



Сюда добавляется еще вот что: чужому, с кем не объединяют ни общие качества, ни интересы, (люди) противостоят объективно, пряча личность в скорлупу сдержанности, поэтому отдельное различие не так легко становится доминантой человека. С абсолютно чужими соприкасаются лишь в тех точках, где возможны отдельные переговоры или совпадение интересов. Ими ограничивается и течение конфликта. Чем больше у нас (как целостных людей) общего с другим (человеком), тем легче наша целостность станет сопрягаться с каждым отдельным отношением к нему. Отсюда та непомерная резкость, те срывы, какие люди, обычно вполне собою владеющие, иногда позволяют себе как раз с самыми близкими. Счастье и глубина отношений с человеком, с которым мы, так сказать, ощущаем свое тождество, когда ни одно слово, совместная деятельность или страдание не остаются подлинно обособленными, а облекают собой всю душу, душа отдает себя без остатка — так это и воспринимается: вот что делает разлад в подобном случае столь роковым и страстным, задавая схему для гибельного (отождествления): «Ты — вообще».



Если люди оказываются однажды связанными между собой таким образом, они слишком привыкают всю тотальность своего бытия и чувствования отдавать тому, к кому в этот момент обращаются. Иначе они и в спор привнесут (излишние) акценты, своего рода периферию, из-за чего спор перерастает сам повод к нему и пределы своего объективного значения и ведет к раздвоению личности. На высшей ступени духовного образования этого можно избежать; ибо для нее характерно соединение полной самоотдачи (душа отдает себя одной личности) с полным взаимным обособлением элементов души. В то время как недифференцированная страсть сплавляет тотальность человека с возбуждением одной части или момента, образование не позволяет им вырваться за пределы его собственного, точно очерченного права. Тем самым отношения гармоничных натур обретают то преимущество, что именно в конфликте они осознают, сколь незначителен он по сравнению с соединяющими их силами. Но помимо этого, именно у глубоких натур утонченная чувствительность к различиям сделает склонность и отвращение тем более страстными, что они выделяются на фоне противоположным образом окрашенного прошлого, а именно, в случае однократных, неотзы-ваемых решений об их отношениях, совершенно отличных от маятникового движения их повседневной взаимопринадлежности, не подвергаемой сомнению.



Стихийное отвращение, даже чувство ненависти между мужчинами и женщинами не имеет определенных оснований, а есть обоюдное отвержение всего бытия личностей — иногда это первая стадия отношений, второй стадией которых является страстная любовь. Можно было бы прийти к парадоксальному предположению, что у натур, которые предопределены к самой тесной чувственной связи, этот поворот вызывается инстинктивной целесообразностью, чтобы сообщить определенному чувству посредством противоположной ему прелюдии — словно бы отступлением для разбега — страстное обострение и сознание того, что теперь обретено. Ту же форму обнаруживает и противоположное явление: глубочайшая ненависть вырастает из разбитой любви. Здесь, пожалуй, решающее значение имеет не только восприимчивость к различиям, но прежде всего опровержение собственного прошлого, выражающееся в такой смене чувств. Узнать, что глубокая любовь (притом не только половая) является заблуждением и отсутствием инстинкта — это такое самообнажение, такой надлом в надежности и единстве нашего самосознания, что мы неизбежно заставляем предмет этого невыносимого (чувства) искупить его перед нами. Тайное ощущение собственной вины мы весьма предусмотрительно прикрываем ненавистью, которая облегчает приписывание всей вины другому.









1 Человек человеку волк (лат.).



2 Бог из машины; развязка вследствие непредвиденного обстоятельства (лат.).



3 Его враждебность относилась не к папству или протестантизму, монархическому правлению или республиканскому правлению, дому Стюартов или Нассаускому дому, но вообще ко всему в то время установившемуся (англ.). Речь идет о памфлетисте Р. Ферпосоне (1637—1714), Ферпосоне-заговорщике, как его называли.



4 Единосущего и подобносущего (греч.). Имеется в виду знаменитый догматический спор относительно природы Христа.



5 Что-то не ладится (лат.).



6 Исходный пункт (лат.).



7 Старокатолицизм — течение, отколовшееся от католицизма после Ватиканского собора (1869—1870).

@темы: психология

---

Защитные механизмы. Освежаю в памяти. Гоняю тараканов.

Разозлился на одних людей, а чуть было не напал на какую-то никчемную пигалицу. Сколько психологию не изучай, со своими глюками все-равно не справиться.



Уклонение от решения проблемы, которую создает конфликт, лучше всего изучил психоаналитический подход. Согласно ему, психика создает защитные механизмы, прячущие нерешенные проблемы от сознания. Эти механизмы социально-психологи-ческой адаптации представляют собой продукты выхода из конфликтов раннего онтогенеза, предназначены для контроля эмоций в негативных или опасных для их переживания и выражения ситуациях. З.Фрейд и его последователи выделяют следующие защитные реакции (См. Анцупов А.Я., Шипилов А.И., 1999.):

проекция (обвини это), цель самоприятие через сдерживание чувства неприятия себя из-за неспособности справиться с трудностями путем приписывания негативных качеств источнику трудностей;





*регрессия (плачь об этом), цель сдерживание чувства неуверенности в себе и страха неудачи, связанных с проявлением инициативы, механизм возвращения в ситуацию более раннего внутреннего конфликта с детскими стереотипами поведения и рэкетными чувствами;





*замещение (напади на что-то, заменяющее это), цель сдерживание эмоций гнева на более сильного или значимого противника во избежание ответной агрессии или отвержения, механизм канализации агрессии на самого себя или более слабый объект;





*забывание, подавление или вытеснение (не помни об этом), цель сдерживание страха, проявление которого неприемлемо для позитивного самовосприятия и грозят попаданием в прямую зависимость от агрессора, страх блокируется подавлением его источника и обстоятельств, ассоциированных с ним;





*интроекция (не знай, откуда это), цель предупреждение угроз со стороны других людей, в чем-то превосходящих тебя, механизм присвоение черт характера или ценностей этих людей;





*интеллектуализация (переосмысли это), цель выработка субъективного чувства контроля над ситуацией, механизм произвольного истолкования событий;





*сублимация (трансформируй это), цель удовлетворение вытесненного, социально неприемлемого чувства осуществлением социально одобряемых альтернатив (механизм переключения на другой вид деятельности, совершение привлекательных, общественно значимых поступков);





*рационализация (найди оправдание этому), цель оправдание действий, вызванных подавленными, неприемлемыми чувствами через нахождение правдоподобных причин (механизм дискредитации цели, достижений другого, преувеличение роли обстоятельств, судьбы, утверждение вреда во благо, переоценка ценностей, самодискредитация искупление вины);





*реактивное образование (обрати это в противоположное), цель маскировка реальных чувств и действий через механизм выработки и подчеркивания противоположной установки;





*конверсия (обрати это в шутку), цель сохранение самолюбия через механизм превращения невыгодной ситуации в шутку, самоирония;





*идеализация (преобразуй это), цель маскировка недостатков, непризнание своих ошибок через механизм идеализированного представления о себе;





*компенсация (приобрети это), цель сдерживание чувства печали, горя, горечи утраты, недостатка чего-нибудь, неполноценности и т.д. через механизмы идентификации и фантазии;





*идентификация (будь как это, чтобы не потерять это), цель компенсация, повышение самоценности через моделирование поведения в подобие другому лицу;





*отрицание (не замечай это), цель сдерживание негативных эмоций через инфантильную замену принятия решения на действия в соответствии с новыми обстоятельствами, их игнорированием;





*изоляция (не чувствуй это), цель сдерживание неприятных чувств и эмоций, связанных с травмирующим объектом, воспоминание о них без чувства тревоги (разновидность вытеснения);





*фантазия (мечтай об этом), цель уход от реальных проблем, связанных с внутриличностным конфликтом, через механизм бегства в воображение.

Механизм действия этих форм защиты создание психического иммунитета против психических микробов (Панасюк А.Ю.). Генезис неврозов и психосоматических заболеваний связан с тем, что психическая защита не срабатывает, и человек срывается, заболевает. В большинстве случаев эти механизмы предполагают либо уход от решения проблемы, либо подавление несогласной части своего Я, что приводит к неоднозначности их результатов. Для гармонизации личности более подходят процедуры разрешения проблемы через поиск компромиссов, изменения Я-концепции, самоинтеграции, самопонимания.

@темы: психология

---

Горная Шория.

Друзья зовут в Шерегеш - кататься на лыжах, а я и правда так от города устал...

Места в гостинице только на январь, уже нет сил терпеть, совсем стал злой и усталый.



http://www.shoriya.ru/

@темы: существование

---

Заглянул сегодня в дневник некой одиозной личности.

Похоже на работу черно-белого телевизора годов так 70-х: постные речи, военные парады, нападки на "гнилой Запад" во всех его проявлениях, хвалебные оды вождям, недремлющая цензура (но канал "Культура" уже работает ). Очень интересно мне с профессиональной точки зрения - ведь этот шаблон человеческого сознания существовал в России много лет и сейчас сделанные по нему товары отлично продаются. Но изготавливают эти товары только сообразительные одиночки, массового потока рекламной продукции этого профиля по-прежнему нет. Что-то используют в создании имиджа Путина, что-то Жирик применяет - но это не то, таланта их спецам не хватает. А ведь золотая жила.

---

Хищный ежик.

@темы: ежи

---

Очень прошу известную гражданку более меня не беспокоить, мне просто лень удалять ваши посты, а общаться с вами я физически не могу.

---

Обнаружил "Страшное Зеленое Депрессивное Лесное Говно". Принял меры.

---

Вот же ж, блин! По местному каналу наш мэр четыре дня как помер, а по ЦТ он живехонек и 40 млн. потырил (Завидую!). Звоню знакомым чиновникам - молчат и пужаются! Джен, спасибо за ежика.

---

Уехал по делам. В Москву прилечу примерно 30-31 декабря.